В гости к «Николаевским Известиям» зашел удивительной выдержки человек, прапорщик Вооруженных сил Украины, Вячеслав Гуменюк с супругой Маргаритой, который все время с начала оккупации находился в зоне боевых действий и не понаслышке знает, что такое война. Приехал на Николаевщину в отпуск с передовой.— Насколько мне известно, Вы только что вернулись из ООС.
— Если брать 2014 год, то ребята тогда были более дружными, чем сейчас. В первые годы войны мы все были готовы поделиться последним куском хлеба. Такая сплоченность в армии продлилось до 2016 года, когда еще была мобилизация. После увольнения шестой волны, начали набирать контрактников, которые из-за отсутствия работы шли в армию зарабатывать. Нет уже такой дружбы и того боевого духа, как было раньше. Большинство из тех, кто сейчас приходит, даже не служили, а, насмотревшись фильмов и роликов в Интернете, просто впадают в ступор от увиденного в реальности и начинают искать лазейки, чтобы разорвать контракт досрочно.
— Много ли среди контрактников тех, кто разочаровывается и готов разорвать контракт?
— Достаточно. Ведь дело в том, что первый контракт заключается на три года, а потом уже можно выбирать продление на полгода или на год. Поэтому бывшие учителя или менеджеры, которые привыкли сидеть в комфортных кабинетах, не всегда выдерживают. Проще тем, кто, если даже и не служил, но имеет рабочую специальность (комбайнеры, трактористы, слесари и т.д.).
— Находясь в очень сложных условиях, как военные поддерживают друг друга?
— Да, порой бывает нелегко. Я сталкивался с ситуациями, когда нужно было подставить плечо. Кому-то письмо пришло, что жена бросила, а у кого-то просто срыв… Разное бывало. Хотя есть замполиты, психологи, которые должны этим заниматься, проводить специальные занятия, но, увы.
— У Вас были верные питомцы-«побратимы», которые также преданно вели службу, как и солдаты?
— Конечно. Животные всегда наши любимцы. В основном, с нами несли службу коты и собаки, но был и необычный «вояка». К нам прибилась ворона с подбитым крылом, которую мы подкармливали. В итоге птица привыкла и начала бегать за нами, куда не пойдешь, она за тобой. Потом я уволился, так что не знаю, улетела ворона или так и осталась с ребятами.
— Как на счет «солдатской каши»? Что готовят солдаты и в достаточной ли мере вас обеспечивают продовольствием?
— Особых изысков в меню нет, готовили из того, что есть: супы и каши. Иногда получалось выбраться в магазин. Находясь там, лично мне очень хотелось домашнего наваристого борща. Сейчас продуктов достаточно поставляют, а вот в 2014 было очень туго. Ситуация постепенно начала налаживаться к лету 2015 года. Первое время мы вообще выживали за счет волонтеров, они очень хорошо нас поддерживали. На сегодня в основном всем обеспечивает государство, и продуктами и вещами.
— Я правильно понимаю, военных сейчас полностью всем обеспечивает государство? Или все же есть в чем-то потребность, чего-то не хватает?
— В принципе, обеспечивают всем, но не регулярно. Например, форму должны выдавать два раза в год, а ребята получают один комплект на все 365 дней.
— А как ситуация с техникой и оружием?
— Если говорить, например, о тепловизорах, то в украинской армии их ровно столько, сколько закупили волонтеры. В плане оружия и техники, да, Украина немного модернизировала, так сказать осовременила советское наследие. Сейчас намного улучшили станции связи: это уже не комната с аппаратурой, а ноутбук с программами. Хотя знаете, новой современной техники, которую показывают по телевизору в новостях, в ВСУ нет. Она вся у Нацгвардии.
— Как часто на передовой бывает комиссия ОБСЕ и как при этом себя ведут оккупанты?
— Приезжают, и довольно часто. Комиссия работает часов с 9 утра и до 5 вечера. Вот тогда у нас затишье, ни одного выстрела. А вот, когда смеркает, тогда нас начинают «поливать».
— Что вы скажите о «Минских договоренностях»? Есть ли запрет украинской стороне не отвечать на выстрелы со стороны России?
— Честно сказать, никто из нас до сих пор так и не видел этих «Минских договоренностей». В том смысле, что нет никакого документа, разве только то, что мы слышим, что прошли очередные встречи представителей сторон. Что же касается запрета вести огонь, то да, мы отвечаем в случае интенсивного (на протяжении 2-3-х часов) обстрела и только тогда, когда есть распоряжение «сверху» или под личную ответственность командира. Когда мы даем достойный отпор, они притихают.
— А как относится к украинской армии местное население?
— Тяжеловато находить общий язык с местными. Это, наверное, больше связано с тем, что на оккупированной территории радио и телевизор показывают только российские каналы. Там очень сильная пропаганда. Украинские каналы практически невозможно поймать, а если и находишь, то показывают они с большими помехами. Хотя те люди, которые находятся ближе к нам, они все видят своими глазами, поэтому понимают нас и поддерживают. А с теми, кто смотрит российские новости, очень сложно находить общий язык. Если брать, например, население Марьинки и Красногоровки, то с ними легче, чем с жителями Станицы Луганской.
— Как вы думаете, как скоро закончится война?
— Я думаю, что пока политики не смогут договориться между собой, война будет продолжаться еще долго.
Бывший учитель, который преподавал физкультуру в Березанской средней школе Николаевской области, Вячеслав Гуменюк ушел служить добровольцем с первых дней войны. Стоит отметить, что у боевого прапорщика одна почка, таких не берут. Но он сумел обойти преграды медкомиссии, чтобы служить Родине. Не жалуется, рассказывает очень скромно о себе, ждет, когда Украина станет свободной от внешнего вторжения, находится на передовой ради мира.