В период между днем памяти пророка Самея и преподобного Адама Раифского* митрополит Николаевский и Очаковский Питирим молился у святынь Свято-Успенской Почаевской Лавры вместе с братией обители. В Почаевском монастыре каждый может найти необходимое для стяжания благодати и помощи в духовной жизни, особенно в трудные времена. Может быть поэтому нескончаемым потоком приезжают сюда многочисленные паломники поклониться чудотворной иконе Божьей Матери, мощам преподобного Иова Почаевского, а также преподобного Амфилохия, которому довелось претерпеть множество скорбей за веру во Христа.
* примечание: День памяти пророка Самея празднуется 9.01 / (22.01), преподобномученика Адама Раифского - 14.01 / (27.01).
Мощи преподобного Амфилохия Почаевского на торжествах в день памяти (11-12.05.2018)
О том, как преподобного Амфилохия решили расстрелять.
Под конец Великой Отечественной войны после отступления немцев, в лесах появилось множество банд и преступных формирований. Ночные грабежи, убийства. Свои, чужие, все смешалось, все жили в страхе.
Монашеское кладбище стояло в стороне - именно здесь нес послушание отец Иосиф (так звали святого Амфилохия до принятия схимы). Сумерки внушали тревогу. Случиться могло всякое.
За час до полуночи, кладбище огласилось зловещим топотом сапог. Четырнадцать вооруженных мужиков бесцеремонно ворвались в убогое жилище отца Иосифа и потребовали ужин. Откушав, далеко за полночь, лесные "гости" попросили их проводить. Дойдя до ворот, командир объявил отцу Иосифу о расстреле. Спокойно выслушав извещение о скорой гибели, старец попросил десять минут на молитву. Получив желаемое, батюшка стал под старой липой, посаженной еще преподобным Иовом, прочитал про себя "Отче наш", "Богородицу", "Верую", "Отходную"... Отец Иринарх, беспокоясь отсутствием старца, вышел во двор. В это время старец уже стоял перед дулом направленного на него оружия, благодушно молясь за "творящих напасти". Командир гулко отсчитывал последние секунды жизни отца Иосифа... "Раз.., два...". Отец Иринарх, поняв что происходит, бросился на автомат и, пригибая его к земле, отчаянно воскликнул: "Кого ей хочете убити?! Знаєте, який він чоловік? Він весь світ спасає. Якщо вам потрібно його вбити, убивайте мене, а його не зачіпайте!". - "Ладно, старик, иди", - сказал комбриг, высвобождая автомат из рук нечаянного заступника. Ожидая выстрела в спину, отец Иосиф направился к воротам, вошел, остановился. Смерть миновала. Слышно было, как щёлкая затвором, партизаны зашагали в темноте... Отец Иринарх, желая "положить душу свою за други своя ", спас батюшку от напрасной смерти, уготованной ему диаволом через недобрых людей.
Источник информации...
Крестный ход с мощами преподобного Амфилохия Почаевского(2013 год)
Защита храма и заключение в психиатрической больнице
В конце 50-х годов ХХ столетия начался новый виток гонений на Церковь. По стране - массовые закрытия храмов и монастырей, сохранившихся в основном лишь на Западной Украине. Советская власть, проводя в жизнь атеистические программы, планировала превратить Почаев в "коммунистический поселок" с музеем атеизма в Лавре. Насельникам монастыря предлагалось покинуть территорию. За всеми верующими, монахами и паломниками был установлен особый контроль. В 1959 году местной властью были отобраны: земельный участок в десять гектаров, фруктовый сад с огородом, теплицей, сушилкой, домик садовника с пасекой в сто ульев. Отобрали водокачку с машинами и оснащением. Всем торговым точкам в Почаеве было запрещено отпускать товары для монастыря, так что насельники лишились продуктов и самого необходимого.
Паломники и прихожане отслеживались, чтобы никто не пронёс продуктов в Лавру. Решили взять мором и выгнать монахов без боя, чтобы потом перед лицом мировой общественности и советского обывателя заявить о добровольном оставлении монахами обители в связи с отказом от религии... Но никто из насельников и не думал покидать монастырь. Тогда под различными предлогами выгоняли по одиночке, выписывали, упорных сажали в тюрьмы за нарушения паспортного режима, отправляли в психбольницы, вывозили домой без права возвращения. Непокорных судили. Люди возвращались, не похожие на себя, словно обтянутые темной кожей скелеты. Иеромонахи: Амвросий, Сергий, Валериан, Аппелий, иеродиакон Андрей, монах Нестор и другие прошли через заключения, порой неоднократные.
Репрессии не сломили стойкости монахов, которые переносили все мужественно и спокойно, желая сами, если нужно, даже умереть за Лаврские Святыни. Власти не раз угрожали монахам, обещая утопить в святом колодце, на что отец Иосиф спокойно им отвечал: "А ми цього і бажаємо!"), - т.к. готов был принять мученическую кончину.
Паломникам было отказано в ночлеге. В городской гостинице не принимали, а на местных жителей каждую ночь устраивались облавы. За укрывательство богомольцев хозяевам грозило строгое наказание. Ввиду такого положения, священноначалие Лавры решило открывать на ночлег один из храмов для круглосуточной молитвы, чтобы дать паломникам возможность отдохнуть. Отец Иосиф приходил в храм, до утра служил акафисты, а с рассветом велел всем петь: "Слава Тебе, показавшему нам свет", "Пресвятая Дево" и другие песнопения и молитвы.
Как-то осенью 1962 года старца вызвали в город Броды, сорок километров от Почаева, к девочке со сломанной рукой. Возвращался в монастырь он через ворота со стороны экономии и не видел, что творится у Троицкого собора. Преподобный не успел еще отворить дверь келий, как к нему прибежал послушник и второпях рассказал, что собор отбирают и начальник милиции уже отнял у наместника ключи. Отец Иосиф поспешил к храму. Там было многолюдно, а у дверей Церкви с десяток милиционеров со своим начальником.
Старец подошел к начальнику и неожиданно вырвал из его рук связку ключей. Отдавая их тут же стоявшему молодому наместнику Августину, сказал: "На, тримай і нікому не віддавай". Недоумевающим милиционерам кинул: "Архієрей - хазяїн Церкви! А ви? геть звідси! Люди, гонитъ їх!", - обратился он к присутствующим местным жителям. Воодушевленные призывом любимого батюшки, люди кинулись брать жерди и устремились на милиционеров, которые в испуге бросились бежать к Святым вратам.
Своим мужеством и смелостью отец Иосиф Троицкий собор отстоял. Старец знал, на что шел и ожидал от мстительных и злопамятных богоборцев жестокой платы. Однако "на Бога уповаю, не убоюся, что сотворит мне человєк?" /Пс.55/. Преподобный не только ждал, он знал, когда и как придут за ним, но ничего не предпринимал.
Прошло не более недели... Бывший (ныне уже покойный) привратник у ворот экономии, игумен Серафим рассказывал: "В конце сентября, когда дежурил у ворот экономии, ко мне подошел отец Иосиф и сказал: "Відкривай браму. Зараз "чорний ворон" приде за Йосипом!", - и ушел в корпус через экономию. Я открыл в корпус врата и стал ждать "черного ворона", но никто не приезжал, и закрыл браму, подумав, что старец пошутил. Прошло два часа. Вдруг подъехала милицейская машина - "черный ворон". Милиционеры потребовали пропустить машину во двор".
Отец Иосиф был у себя в келий, когда благочинный игумен Владислав постучал в дверь и сотворил молитву "Господа, Иисусе Христе, Сыне Боже наш, помилуй нас!". Старец знал о своем аресте, знал, что за ним приедут сотрудники милиции и не впустил бы, но по молитве духовного брата открыл двери... Шесть человек накинулись на него, повалили на пол, связали руки и ноги, рот заткнули полотенцем и потащили с третьего этажа во двор к машине. Дышать было нечем (как он сам потом рассказывал): во рту кляп, ворот подрясника так сдавил горло, что минуты две - и задохнулся бы.
В машине полотенце изо рта вынули и повезли связанного за Тернополь в город Буданов, (более чем сто километров от Почаева) в областную психиатрическую больницу. Тут отца Иосифа постригли и побрили, а потом велели снять крест, но он отказался. Тогда санитары сами сорвали его и ночью раздетого повели в палату буйных душевнобольных. Палата освещалась слабой электролампочкой. Сорок человек (все нагие) спали, когда старец вошел. Сонные бесы говорили в них: "Зачем ты сюда пришел? Здесь не монастырь!" Он им ответил: "Ви самі мене сюди привели". А еще вводили ему лекарство, от которого распухало все тело и трескалась кожа на теле. Вспоминая все это, закрывал старец руками лицо.
(Из жития преподобного Амфилохия Почаевского).